Перед адом

День гаснет. Звуки тише, глуше.

Огонь и сталь идут стеной

 В армянский ад, ворота руша,

Чтоб ужаснулся мир земной.

Как холодно скелетам белым

Глядеть в открывшуюся тьму!

И этой тьме — лишь тьма пределом,

Неподдающимся уму.

В котле ветров — скалы вершина.

Застыла женщина на ней.

Ей дали чашу с кровью сына:

«За здравие султана пей!»

Она стоит полунагая —

Когда-то Человек и Мать, —

Умом больным не постигая,

Как этот кубок ей поднять.

Стоит недвижно, одиноко,

Вдыхая ветер, холод, смрад;

На небо чёрное жестоко

Скелеты белые глядят,

Отверсты их уста немые,

И крик не прежний, а иной,

Казалось, прогремит впервые

И содрогнётся мир земной.

Посвящено В. Я. Брюсову