В руинах
Одинокий блуждаю
Я в руинах родных.
Озираюсь вокруг, вспоминаю
Вереницы столетий былых.
В этих древних палатах когда-то
Жизнь блестела, цвела.
И, как наша, быть может, богата
И счастлива была.
Это было всё, было,
Блеск, цветенье.
А ныне — кругом
Ямы, словно могилы,
И руины, обросшие мхом.
Рухнул купол дворцовый,
Спят орлы на подножьях колонн,
Монастырский суровый
Над округой не слышится звон.
Синий падает вечер
В позабытом пустынном раю.
От руин недалече
Я в печальном раздумье стою.
И в дремотном воображенье
Оживает он — вот:
Шумный город, улиц движенье
И дворцовый сияющий вход.
Под коронами башен
Даже в полночь ясно, как днём.
Зал большой озарён, разукрашен
Серебром, хрусталём.
Будто здесь неведомы беды,
Будто радость в отчем краю,
Будто празднуют праздник победы,
Победив оружьем в бою.
Эти женщины так красивы,
Так торжественна поступь их.
И пирующие счастливы,
И любовь во взглядах живых.
И под бубна гром неугомонный
Вьётся вихрь плясунов.
Раздаются в зале огромной
Звуки флейт, голоса певцов.
«Горе!.. О, горе!.. То не сова ли стонет?
С поникшею головой
Я стою над жилищем печали,
Как развалин обломок живой.
1909