В руинах

Одинокий блуждаю

Я в руинах родных.

Озираюсь вокруг, вспоминаю

Вереницы столетий былых.

В этих древних палатах когда-то

Жизнь блестела, цвела.

И, как наша, быть может, богата

И счастлива была.

Это было всё, было,

Блеск, цветенье.

А ныне — кругом

Ямы, словно могилы,

И руины, обросшие мхом.

Рухнул купол дворцовый,

Спят орлы на подножьях колонн,

Монастырский суровый

Над округой не слышится звон.

Синий падает вечер

В позабытом пустынном раю.

От руин недалече

Я в печальном раздумье стою.

И в дремотном воображенье

Оживает он — вот:

Шумный город, улиц движенье

И дворцовый сияющий вход.

Под коронами башен

Даже в полночь ясно, как днём.

Зал большой озарён, разукрашен

Серебром, хрусталём.

Будто здесь неведомы беды,

Будто радость в отчем краю,

Будто празднуют праздник победы,

Победив оружьем в бою.

Эти женщины так красивы,

Так торжественна поступь их.

И пирующие счастливы,

И любовь во взглядах живых.

И под бубна гром неугомонный

Вьётся вихрь плясунов.

Раздаются в зале огромной

Звуки флейт, голоса певцов.

«Горе!.. О, горе!.. То не сова ли стонет?

С поникшею головой

Я стою над жилищем печали,

Как развалин обломок живой.

1909