О, Талита

Красным светом горит и горит во тьме 
Погребок твой, о Талита! Пива мне! 
Пусть по пальцам твоим бежит 
Пены пышная пустота.

И неважно, что я тебе князем кажусь — 
Весь холеный и тонкий весь. 
И неважно, что всякий простолюдин 
Будет принят тобою здесь.

Ненавижу я женщин, что прячут лицо
Под назойливый липкий грим.
Будят похоть они в дряхлом теле вельмож —
Только золото любо им.

Ненавижу я женщин, что, вырастил «свет» —
Только деньги в почете у них. 
Услаждают себя они страстью собак 
И любовников мучат своих.

Ты неси мне пива, неси, Талита! 
Сядь ко мне на колени скорей! 
Пусть покажутся икры в черных чулках 
Под короткою юбкой твоей.

Пусть огонь ночников до утра догорит, 
Пусть поет захмелевший ашуг 
И слепые зрачки устремляет на нас, 
И струны замирающий звук.

Распусти золотистые косы свои, 
Опусти их в хрустальный бокал 
И покачивайся на коленях моих, 
Чтоб желания миг созревал.

И неважно, что губы твои матросня 
Искусала — скорей забудь, 
Что пролился пот вожделенья густой 
На твою молодую грудь.

Я хочу захмелеть на твоей груди, 
Как беспечный пьяный солдат. 
Выжму кружку до капли последней, а ты 
Выжми душу мою, как гранат.

Я хочу в этом доме, где красный свeт, 
Святотатствовать, чтоб не рыдать. 
И плебейке принес я душу свою, 
Чтоб за кружку пива продать!