Проклятая невестка

Невестки доля тяжела.

А эта уж такой была —

Она не только не всплакнёт,

Но даже глазом не моргнёт,

Пусть обижают вновь и вновь

Её и свёкор и свекровь.

Но раз, беспечно весела,

Свободно косы расплела,

И в комнате своей одна,

Запела песенку она:

«Мой дом — тюрьма.

Печаль и тьма,

И я навек в плену.

Каким нарядом ни мани,

Что светлой молодости дни,

Когда я жизнь кляну?

Ах, птичкой стать,

Порхать, летать

С любимым средь ветвей!

Дыша весной,

В тиши лесной

Как петь отрадно ей!

Рожденья день

Проклятый день,

Печален он для нас.

Мой грустен сон,

И в сердце — стон,

И смех навек угас».

И вдруг старуха в дверь вошла.

Певунья в страхе замерла

И, ни жива, и ни мертва,

Свекрови слушает слова:

«Удодом стань,

Невестка-дрянь!

Закрой поганый рот!

Ишь, весела!

Платок сняла,

Бесстыдная, орёт!

Пусть немота

Скуёт уста,

Засохни, облысей!..»

Сказала, — что ж,

Стал облик схож:

Невестка перед ней

Стоит, страшна — лицо черно,

На плеши — гребешок,

И вдруг, взлетев, она в окно

Умчалась на восток.

Вот всё. Спустилась ночи мгла.

Домой бедняжка не пришла

— Удодом стала. Взад-вперед,

С торчащим гребешком,

В полях блуждает, не поёт,

Не просит ни о чём.

Вся в пёстрых пёрышках она, —

Нема, растерянна, грустна,

Но если вдруг припомнит дом,

Где некогда жила,

Час, как запела пред окном

И косы расплела,

И тот, её сгубивший миг,

Когда вошла свекровь.

Она взлетает, стынет кровь,

И раздаётся крик.

Она дрожит, её трясет,

Она кричит: «Уд-од. Уд-од!..»